Из "недописанного"...
Наш двор жил своей обычной жизнью. Дети бегали,крутились на каруселях, играли с собаками, мамы неспешно катили коляски,пенсионеры за двумя столами проводили чемпионат по «забиванию козла». Возленашего подъезда обнаружилась Мишина чёрная «Ява», на лавочке сидели подростки,Дима Воронов всё пытался наиграть на гитаре известный мотив. Это ему никак неудавалось, он даже попробовал взять гитару наоборот, чтобы перебирать струнылевой рукой.
- Дай-ка мне! – сказал Миша.
Попробовав звучание, он слегка подкрутил колок, задёргал одну струну и запел:
Лишь вчера
Я был весел, я был жизни рад…
Теперьпечалью я объят,
О, каквернуть тот день назад?
- Учись, Пол Маккартни! – с этими словами он вернулгитару хозяину. Здорово! – это он уже обратился к нам.
Мы тожепоздоровались
- А мывам фотки привезли! Катя! – позвал он.
Мишина «дражайшаяполовина» неподалёку о чём-то разговаривала с Таней Седовой, которая мернопокачивала коляску. Попрощавшись с ней, она направилась в нашу сторону. Черезпять минут мы уже сидели в кухне, на плите мерно попискивал нагревающийсячайник, а Миша, вынув фотографии избольшого пакета, раскладывал их на столе. Пока он их сортировал, Наташа и ярасставили чашки, вазочки с сахаром и сладостями, а Катя тут же приняласьраспределять по блюдцам ложки и печенье.
Вскоре чайник вскипел,над чашками заклубился ароматный пар, а мы, разглядывая фотоотпечатки, сновапереживали недавнее путешествие. Вот Катя гордо восседает на увешаннойрюкзаками «Яве». Вот другой кадр – Миша и я на своих мотоциклах изображаем«рыцарский турнир», в качестве копий у нас в руках жерди, которые мы их изстога сена позаимствовали. Цветная фотография – мы стоим вчетвером возле наших«Яв» на фоне берёзовой рощи и кажемся просто гигантами. А весь секрет в том,что фотоаппарат стоял на земле (точнее, на камне) – при съёмке снизу всёкажется большим.
Мы передавали карточкииз рук в руки, комментировали, кто как получился. Наташа с хворостом в руках…Вот я возле костра – с миской в одной руке и ложкой в другой, а на лице – выражениенеземного блаженства. Всё же какими вкусными кажутся макароны по-флотски, когдаих ешь в лесу, возле костра!.. Сам костёр с подвешенным над ним котелком… Катядурачится – приложила к себе два шлема – дескать, «суперлифчик»…
Очередной снимокзапечатлел замусоренную полянку между берёзами. Да-а, та стоянка где-то между Ельцом и Воронежемнам надолго запомнилась. Мы вполне могли мчать и до Ростова, но давно ужепривыкли во время турпоездок не выкручивать из двигателей все имеющиеся тамлошадиные силы. Потому ехали не торопясь, километров 80-90 в час. В этом естьсвоя прелесть – успеваешь и пейзажами вокруг полюбоваться, и от дороги не оченьотвлекает, и запас ручки «газа» остаётся: надо кого обогнать – быстроускоряешься и грузовик или автобус остаётся в зеркале заднего вида. Ехали мы небыстро, решили не гнать до темноты, так что уже около 7 вечера стали искатьместо для ночлега. Таковое обнаружилось в небольшой берёзовой рощице метрах в150 от дороги. Я смотался на разведку, отыскал небольшую прогалину междудеревьями… И вскоре понял, как ошибся.
Когда мы уже заехали наполянку, то увидели, что до нас тут уже кто-то побывал. Причём побывал совсемнедавно и оставил после себя весьма заметные «следы цивилизации». Судя поотпечаткам шин, тут отметились два мотоцикла с колясками (один из них – «ИЖ»,другой – тяжёлый, ирбитский или киевский) два – без колясок («Ковровец» и«Ява») и один мотороллер (тульский или кировский – определить не удалось, шиныу них одинаковые). Это значило, что на полянке собралось минимум 5 и максимум12 человек. По следам ног было ясно, что здесь были представители обоих полов.Причём не самые лучшие представители – костёр развели, не сняв дёрн, и прямопод нависающими ветками. При этом успели осушить три бутылки вина. Пустая таравалялась тут же, две бутылки - разбиты. По полянке были разбросаны пустыеконсервные банки, огрызки, объедки, бумажки…
Мы вздохнули,переглянулись, прислонили мотоциклы к берёзам и взялись за наведение порядка.Перво-наперво внимательно осмотрели землю и примятую траву с целью поискаосколков бутылок – ещё не хватало шины проколоть или ноги поранить! К счастью,все стекляшки были «сконцентрированы» в одном месте, так что от колюще-режущихпредметов мы избавились быстро.
Костёр мы развели встороне от прежнего кострища, причём место, как обычно, тщательно подготовили:сняли дёрн, положили его рядом и «вверх ногами», сверху накидали немного земли,выкопанной из кострища – и только после этого зажгли огонь. Пока Миша и яставили палатки, наши дамы поддерживали костёр и ходили по окрестнымкустарникам в поисках валежника и сухостоя.
-Ребят, сюда! Гляньте, что нашла!
Мы кинулись за кусты и увидели Катю. В одной рукеона держала несколько палок, в другой – новенький приёмник «ВЭФ-Спидола-10».Возле её ног виднелась ямка, над краями которой нависали кустики травы.
- Вот, «клад» обнаружила! – она указала вниз. – Априёмник вот тут на суку висел!
Миша бросил лопатку, присел, разгрёб траву. В ямкележали три бутылки красного вина, полупрозрачная пятилитровая пластмассоваяканистра с какой-то жёлтой жидкостью и трёхлитровая банка с полиэтиленовойкрышкой. Я её вынул, посмотрел…
- Ни фига себе!
Банка была полна кусочков мяса, плававших вмаринаде среди колечек лука, кустиков укропа, горошков перца и лавровыхлистьев.
- Шашлык! Пируем, ребята!
- А шампуров там нет?
- Ща посмотрю!
Я «нырнул» в ямку, передал Мише канистру, Наташавзяла бутылки. Пошарив под корнями, я действительно извлёк завёрнутые в газетушесть шампуров, авоську с консервами и ещё четыре бутылки «Ахашени».
Со всеми трофеями мы вернулись к костру, подбросилидров в огонь. Миша отвернул пробку канистры, понюхал, плеснул чуток в пробку,попробовал на вкус.
- Масло?
- Пиво! - Миша поморщился и сплюнул. – К тому жепрокисшее!
Михаил хотел было вылить содержимое канистры, ноНаташа его остановила:
- Оставь! Пригодится костёр залить.
Друг согласился, завернул пробку и отставилканистру в сторону.
Катя покрутила ручки «Спидолы», вытянула антенну.Из динамика раздалось сначала шипение, потом какая-то «импортноазиатская»музыка. Катя пощёлкала переключателем диапазонов, покрутила ручку настройки. Итишина лесной полянки нарушилась разухабистыми ритмами рок-н-ролла. Я взял нашприёмник, настроил на ту же станцию – и мы получили возможность слушать заграничныйансамбль под названием «Животные» в стереорежиме.
… В сгустившихся сумерках, когда мы с наслаждениемуничтожили вкуснейший шашлык и поглощали чай с земляничными листьями, как-тосам собой завязался разговор о тех, кто «наследил» тут до нас. Наташа высказалапредположение, что, скорее всего, сюда пожаловали городские «гости», которыепривыкли отдыхать изо всех сил, а вот чтобы убрать за собой – такого за ними нечислится. Запас вина и шашлыки спрятали в ямку просто потому, что там онинаходились в прохладе.
- А почему тогда всё бросили здесь, а не забрали ссобой?
- Медведь из лесу вышел, они и драпанули!
- Да ладно тебе, откуда здесь медведи? Воронежскаяобласть всё-таки, не Вологодская!
- Может, лесник их спугнул?
- Тогда уж, скорее, «полевик». Эта роща вон там, через200 метровзаканчивается.
Так и не придя к единому мнению, мы допили чай,дожгли в костре пустые консервные жестянки, выключили приёмники и разошлись попалаткам.
Утром нас разбудил шорох в траве. Выскочив наполянку, мы только и увидели, что мелькнувший за кустами рыжий хвост. А накотелке, в котором мы закрыли остатки шашлыка, обнаружились следы зубов.
Городские посетители испугались самой обыкновеннойлисы.
Утром мы костёр уже не разводили – завтракразогрели на примусах. Весь горючий мусор сожгли ещё вчера, пустые бутылки,консервные банки и то, что не горит, закопали. Обжигать жестянки в костре наснаучил кто-то из «бывалых» туристов – в огне с жести сходит полуда, после этогобанка быстрее сгнивает.
Кострище тщательно залили, завалили землёй и сновазакрыли дёрном.
Перед отъездом Миша снова сфотографировал полянку.И вот перед нами два снимка – каким наше место ночлега было, когда мы егозаняли, и каким мы его оставили. Пожалуй, ни один лесничий не придрался бы кнам.
В общем, как говорит мой друг, «Лучший след,который могут оставить после себя туристы – это не оставлять после себя никакихследов».
…Снимки кочевали по рукам, мы смотрели на себя –одолевших сотни километров, покрытых пылью дорог – и таких счастливых.
Вот мы возле памятника красноармейцам недалеко отРостова-на-Дону… Возле моста через Кубань в Кропоткине… А это уже в горах, подороге в Теберду… Красивейший водопад … А вот наш лагерь – две палатки и четыремотоцикла – в снегу! В последних числах июля! Если вспомнить, как мы туда забирались…Хотели проехать через Клухорский перевал и выйти к Сухуми. Мечты, мечты… Не удалосьперевал одолеть. Километра два после Северного приюта дорога ещё нормальная,дальше асфальт пропадает – одни камни. Потом идут крутейшие серпантины, кое-гдедорога завалена «щебёнкой» размером с футбольный мяч и больше.
На берегу озёр, расположенных на перевале, мывстали окончательно. Дороги просто не было. Кое-где там даже пешком пройти нелегко,не то что проехать. Например, слева от Большого Клухорского озера, где прямочерез дорогу льётся мощный поток с расположенных выше ледника, озера и перевала, носящих одноназвание – Киче-Муруджу. На более-менее свободной и ровной площадке мы и разбилилагерь, а сами вернулись, прыгая по камням форсировали реку Северный Клухор –как раз из Большого Клухорского озера она и вытекает. А уже внизу, в долине,сливаясь с Бу-Ульгеном, меняет название на Гоначхир.
С трудом пройдя по склону на западном краю озера,мы всё же вышли на перевал. Красотища там – просто неописуемая! Но вот холодина– как словно не на Кавказ мы приехали, а в Оймякон! Ничего не поделаешь, 2780 метров над уровнемморя. А далеко-далеко на юго-востоке простиралась зелёная долина реки Клыч –это уже Абхазия. Но даже если мы и смогли на перевал заехать, то спуститьсябыло бы нереально. В бинокль удалось разглядеть, что дорога вниз, расположеннаяна склоне урочища Большой Камень, не менее извилистая, чем та, по которой мыподнялись, местами полностью разрушена и размыта. Без альпинистского снаряжениятам делать нечего. А спускаться напрямую, траверсируя склон, мы не решились –крутизна не такая уж большая, но валунов на ней… Будь у нас мотоциклы длямотокросса – мы бы ещё попробовали. А на обычных дорожных «Явах» – не рискнули.
Есть иснимки соответствующие: мы на фоне Большого озера. Миша осторожно пробует ногойлёд Малого озера. Вот мы возле памятника советским воинам, оборонявшим перевал27 лет назад, грозной зимой 1942-43-го. Вот девушки, образовав руками этакую«арку», стоят на гребне перевала – Катяв Абхазии, Наташа – в Карачаево-Черкессии. Очень эффектный кадр – солнце почтискрылось за горой Домбай-Ульген, посередине – тень, а справа и слева всё ещёярко освещено. И всё снято при виде с земли, сквозь колесо одной «Явы» и снечётким силуэтом другой чуть дальше. Или вот снимок из серии «контрастыприроды»: на перевале снег, а дальше, внизу – буйная зелень.
Правильно спел Владимир Высоцкий: «Лучше гор могутбыть только горы, на которых ещё не бывал».
Вот только нам не хватило ни снаряжения, нипрофессионализма, чтобы их преодолеть. А ведь каких-то 10-15 лет назад тут и наавтобусах ездили. А теперь такая красивая и довольно короткая Военно–Сухумская дорогапозабыта-позабро-шена…
Жаль, конечно – объезжать приходится или черезКраснодарский край, или по Военно-Осетинской дороге через Мамисонский перевал.
Мы тогда вернулись, за Карачаевском свернули наМайкоп, оттуда – на Хадыженск и через Гойтхский перевал вышли к Туапсе.
Вот и снимок – мы со своими железными конями нафоне бескрайнего моря…
- Это ведь ты «Москвой» снимал. - Миша кивнул мне. – Прекрасно получилось! Япотом большим форматом напечатаю.
А вот и «приморские» фотографии…
… Я не знаю, каким – шестым или сто шестым чувствомнаш главный штурман Миша определил, что именно в этом месте дороги между Туапсеи Джубгой надо свернуть влево (это что – в пропасть?!!), проехать поднависающими ветками платанов, спуститься по крутому откосу… Чтобы упереться втолстое поваленное дерево. Мы его потом долго подрубали, тянули верёвками – ивсё-таки сбросили. И съехали к берегу моря.
Местечко – лучше не придумаешь! Крохотнаяполукруглая бухточка (теплоход «Москва» - речной трамвай - пожалуй, с трудомразвернётся) примерно такой же участок берега, заваленного камнями разнойвеличины, а вокруг – высоченные скалы, поросшие деревьями. Прямо перед водой –крохотный кусочек относительно ровного галечного пляжа – метра на два ниже«основного» берега.
Вот здесь-то мы и обосновались на три недели.Состояние скал, камней внизу и растительности говорило о том, что обвалов вэтом месте давно не наблюдалось. Мотоциклы поставили прямо под скалами, палаткиразбили рядом. Вот, кстати, и несколько фотографий нашего лагеря. Обустроилисьс комфортом: сдвинули несколько камней – получились кресла. Между ними – очаг,набранный из камней поменьше. Сушняка и плавника было вдоволь, так что проблемадров не стояла.
От жажды мы тоже никак не могли умереть - у правого края бухты журчал ручей с холоднойи очень вкусной водой. Причём рядом с ним на скале обнаружился нацарапанныйчем-то острым знак – крест и стрелка, направленная вправо и вниз. Раскидавкамни, мы обнаружили примерно на уровне воды несколько тщательно завязанныхполиэтиленовых пакетов, из которых извлекли 8 банок консервов, пакет чая,жестяную банку с сахаром, баночку из-под лекарств - с солью, два коробка спичек,консервный и складной ножи, ложку, кружку, жестяную коробку с леской, крючками,грузилами и искусственными приманками.
Мы знали, что таёжные охотники в зимовьях всегдаоставляют запас продуктов, спичек и других вещей, необходимых всякому путнику,зашедшему в избу. Но чтобы такое практиковалось здесь, на Кавказе – с подобныммы встретились впервые!
Дальнейшее обследование бухты привело к тому, чтомы нашли упавший к воде большой камень с нацарапанным рисунком. Совместнымиусилиями валун перевернули, очистили.
Да, те ленинградцы, которые побывали здесь до нас,были полной противоположностью «турыстам», за которыми мы убирали мусор подВоронежем. На камне был нарисован приблизительный план бухты с указанием, гделучше поставить палатки, где разводить костёр (это совпало с тем, какрасположились мы), ручей был обозначен, как источник пресной воды, не забылиуказать и место захоронения НЗ. В левом краю бухты значилось место подназванием «помойка». Порывшись там, мы действительно отыскали в земле несколькополусгнивших консервных банок. Сами дорыли яму и потом захоронили там свои«отходы».
А рядом увидели нечто такое, над чем очень долгосмеялись, и отчего сразу оценили юмор побывавших тут жителей города на Неве.Метрах в пяти от «помойки» в нише скалы был обустроен туалет: довольно глубокаяяма естественного происхождения, над которой пристроены несколько большихгладких камней, образующих подобие стульчака. И прямо над этим «унитазом» кскале была крепко привинчена табличка: «Ближайшие туалеты – набережная рекиФонтанки, д.18 и улица Марата, д.41».
Что ж, с чувством юмора у Лёши и Оли Гарашьян всёбыло в порядке. Откуда мы узнали, как их зовут? А они на камне с планомрасписались. И дату поставили – «Июнь-июль 1967».
Не знаем, кто вы – Лёша и Оля, но скажу прямо –прекрасные вы люди! Отдохнули здесь, всё за собой убрали, да и о другихпозаботились – один НЗ чего стоит! А всё, что нужно, написали на одном камне. Вотличие от тех горе-путешест-венников, которые привыкли увековечивать себя аршиннымибуквами «Здесь был Вася» на каждой открытой взору скале.
Отдохнули мы на славу! Целыми днями загорали, купались.Рыбы наловили немеренно! Её и варили, и жарили, и навялили тоже немало. Причёмесли первый раз Наташа и я ловили на кусочки тушёнки, то потом в дело пошлирыбьи «запчасти» и даже варёные макароны – видимо, рыба принимала их зачервяков. Нам попадались бычки, морские ерши, морские собачки, дажерыбы-скорпионы – с ними надо было быть очень осторожными, поскольку на спинномплавнике у них растут очень ядовитые шипы. Но мясо вкусное!
Сначала рыбьи потроха мы закапывали на «помойке»,но потом Миша сообразил, как их лучше использовать. Однажды он попросил Катю иНату не закапывать отходы, а разложить возле помойки на камнях. Вечером потрохавоняли так, что, казалось, без противогаза к ним лучше не приближаться. НоМиша, замотав лицо мокрой тряпкой, собрал все «вонючки» в мешочек из пористойткани, сунул в сплетённую им конструкцию – проволочный каркас с натянутойповерх авоськой – и опустил последнюю в море в нескольких метрах от берега, незабыв привязать верёвкой к большому камню.
Утром мы с трудом достали сетку – она была биткомнабита крабами и креветками! Так что на завтрак, а потом и на обед мы получилипрямо-таки буржуйское блюдо – насколько знаю, в заграничных ресторанах салат скрабами стоит целое состояние. Правда, там варят более крупных крабов, но не вэтом суть.
… Вот и на фотографиях мы то с полными куканамирыб, то, вот как на этой – с уловом крабов. А вот и подводный охотник Миша с трофеем – здоровенным горбылём!Катя и Наташа из него превосходную уху сварили. Надо сказать, мы в той бухтежили практически безвылазно, лишь три раза одевались, «седлали» чей-нибудьмотоцикл и ездили в соседние посёлки за продуктами. Привозили хлеб, овощи,фрукты, зелень. Остальное либо уже имелось, либо в море ловили.
…Посмотрев на очередную фотку, мы дружнозахохотали. Ещё бы! Ведь на карточке наши любимые дамы предстали в образесказочных героинь!
Но сначала – предыстория.
В прошлом году на магазины спорттоваров обрушиласьволна жалоб – купленные там надувные лодки буквально на второе-третьеиспользование начинали сдуваться! Причём видимых повреждений не было, затосоздавалось впечатление, что баллоны «травят» всей поверхностью. Самоеинтересное, что порой из двух одинаковых лодок одна без проблем переносиламногократные надувания-сдувания, зато другая быстро превращалась в резиновуютряпку.
Жоре Гочишвили и мне как раз и пришлосьрасследовать причину возникновения столь массового заводского брака. Не будурассказывать, сколько интересных вещей мы узнали, какое количество бумаг перелопатили– скажу лишь, что до сути добрались.
А дело было вот в чём. Специальную прорезиненнуюткань изготовители «надувнушек» получают с других заводов. Конечно, всегда присутствуеткакой-то процент брака, поэтому всю ткань проверяют. Негодную, естественно, отбраковывают,а потом возвращают поставщику – на переработку. Негодной считается ткань,которая «не держит» воздух. Так вот, в лаборатории завода нашлись ушлые «алхимики»,которые изобрели специальный состав. Его формула, если её изобразить, похожа насхему линий московского метрополитена, потому приводить её нет смысла. Будучинанесённым на ткань с изнаночной стороны, состав превращал её в воздухонепроницаемую.Ура? Нет, радоваться как раз рано – состав очень быстро разлагался, превращаясьв пыль.
Но к этому времени, как правило, из обработаннойткани уже сшита надувная лодка. И обычно она уже продана – сами понимаете,товар дефицитный, нужный всем – туристам, рыболовам, охотникам, геологам,изыскателям, да мало ли кому ещё! А«лишние» деньги давно осели в карманах «изобретателей».
В общем, «лавочку» прикрыли, был суд, аферистытеперь «химичат» на лесоповале, а на заводе усилен контроль за качествомпродукции.
А когда расследование закончилось, я попросилпродать мне немного бракованной ткани. В руководстве завода удивились, но когдая объяснил, зачем она мне нужна - отдали бесплатно. После я отвёз все полученные куски Кате в ателье. Ауж она постаралась: пошила из неё чехлы для наших дорожных мешков и ящиков, дождевыекостюмы для нас, накидки для мотоциклов и тенты для палаток. Прекрасная антидождевая и антигрязевая защитаполучилась! Ведь пропуская воздух, ткань не потеряла способности не пропускатьводу!
Как я считал, на наши туристские нужды ушла всяпрорезиненная ткань. Оказалось – нет. И в этом Миша и я убедились, когдапроснувшись однажды утром, не обнаружили в палатках наших подруг. Зато состороны моря доносились плеск и смех. Понятно – девчонки решили нас не будить,а сами отправились купаться.
Отчаянно зевая, я вылез наружу, потянулся, глянулна омываемый волнами берег… Да так и застыл с открытым ртом.
- Мишка!
Тот вылез – и у него тоже челюсть отвисла. И былоот чего – внизу, в прибрежных волнах, плескались две… русалки! Они повернулись,посмотрели на нас.
- Мальчики, что ж вы стоите? Идите к нам –поплаваем!
В общем, мы быстро сообразили, что русалками Катя иНаташа стали, нацепив себе поверх ног рыбьи хвосты. Их-то Катя и сшила изостатков прорезиненной ткани! Причём подошла к делу серьёзно – в хвостовойплавник для усиления вшила кусочки толстого резинового коврика, не забыла и о«косточках» - в их роли выступили вшитые куски соответствующим образомизогнутой проволоки. Даже предусмотрела малозаметные отверстия для облегченияциркуляции воды внутри хвоста! Ну, и как положено высококлассной швее,подогнала изделия по фигурам – Наташиной и своей. А снаружи серебристой краскойнарисовала чешую.
Постаралась на славу – мы за нашими русалочкамисмогли угнаться только после того, как ласты надели. И ещё долго плескались,ныряли, брызгались, в общем, подурачились на славу. Потом, правда, девочкамсвои хвосты пришлось снять, а то мешали… Зато чуть позже они их снова надели, ив таком виде мы русалочек запечатлели на фотоплёнке.
Вот как раз тот снимок – на камне сидит русалкаНаташа, хвостик полощет в воде, длинные светлые волосы ниспадают на грудь испину, шею украшает ожерелье из ракушек. Рядом на другом камне полуразвалиласьрусалка Катя – у неё тоже волосы распущены, на шее ожерелье из мелких ракушек с«кулоном» из засушенного краба, а в ушах – серьги в виде цепочек, тоженабранных из мелких ракушек. Жалко, что в Чёрном море не водятся морские звёзды– а то и из них получились бы замечательные украшения!
А на этой карточке мы вчетвером – фотоаппарат,поставленный на автоспуск, прекрасно снял Мишу, обнимающегося с русалкой Катей,и нашу пару – русалка Наташа и я целуемся… Вот и подводные снимки – русалка Наташа плывёт над придонными камнями…Русалка Катя – на фоне освещённых солнцем волн…
…Кате повезло – успела «Ленинградом» заснять прыжокдельфинов. Вот один наполовину высунулся из воды, два других только мордочкипоказали. Вот первый уже в воздухе, два других выпрыгивают. Вот все три вполёте – как же грациозно эти маленькие киты смотрятся! Вот первый ужескрывается в брызгах и пене – только его хвост виден – а другие как раз в этупену влетают.
…Ага, а вот ещё один снимок нашего удачливогоохотника – по щиколотку в воде стоит Миша, в одной руке держит подводное ружьё,в другой, поднятой – кукан с рыбами. А на этой фотографии - Наташа и я. С удочками и полными куканамибычков, скорпен, прочей ихтиофауны...
…Домой мы увезли с полсотни отснятых фотоплёнок,мешок засушенной рыбы, кучу плоских и витых ракушек (первых биологи называют«двустворчатыми», а вторых – «брюхоногими»), множество красивых камешков,совершенно чёрный загар и массу самых приятных впечатлений. На прощанье незабыли всё за собой убрать, часть рыбьих потрохов кинули в море – крабам назакуску, обожжённые жестянки закопали. На «Разецком камне» написали и о себе –«Здесь отдыхали Наташа Розанова, Катя Орлова, Миша Орлов и Серёжа Измайлов.Июль-август 1969». Разумеется, мы оставили и неприкосновенный запас – в том жеместе, где и Гарашьяны до нас. Нашим последователям остались две банки шпрот, три– тушёнки, три – бычков в томате, одна – зелёного горошка, соль, сахар, чай впакетиках, кружка, ложка, упаковка таблеток сухого горючего, три коробка спичек(мы их завернули в разные пакеты – мало ли чего), всё те же ножи – консервный иобычный складной, рыболовные снасти. Чтобы всё легче было найти, мы и камень скартой окаймили красной краской, и крест возле места «упаковки» НЗ тем жецветом выделили. Пожертвовали для этого баночку краски для мотоцикла.
…Вот и фотография под названием «Последний взгляд»- мы уже одеты в дорогу, стоим рядом с мотоциклами – и смотрим на бухточку,которая была нашим домом последние три недели.
Потом был бросок по Черноморскому побережью, мы ещёраз устроили отдых у ласковых волн – остановились под Кабардинкой. Там мы провели два дня, смотались вНовороссийск на экскурсию. Посмотрели город, почтили память солдат ВеликойОтечественной, освободивших его… Быстро добрались до Краснодара, где решилиосновательно подготовиться к обратному броску. Остановились в пригородномкемпинге, где собралось немало авто- и мототуристов. Миша и я не теряли временидаром – с фотоаппаратами ходили по стоянкам, смотрели, кто как своего«железного коня» дооборудовал. Позже выяснилось, что Катя и Ната тоже много интересногоотсняли.
Чего только ни увидели! Мы уже давно привыкли, чтотуристы собираются в дальний путь по-разному. Один едет вообще налегке: изодежды – лишь та, которая на нём надета, запас масла и бензина – в количестве«сколько в бак помещается», насос, инструмент – и то забудет. У другого с собой– склад, поработав с которым денёк, можно второй мотоцикл собрать. Остаётсяудивляться, как всё это, а ещё и седока (а то и двух!) везёт мотоцикл первый.
Мы же привыкли придерживаться разумного оптимума,всегда берём с собой только то, что действительно может пригодиться, и чтоможно заменить имеющимися инструментами. Обязательно везём запасные лампочки,свечи, щётки генератора, бутылочку дистиллированной воды – в аккумулятордоливать, клей и заплатки для шин. В эту поездку взяли запасные катушкизажигания – две на четыре мотоцикла, по одному реле-регулятору и релеуказателей поворотов, несколько спиц для колёс (впрочем, ничего из этого непригодились). А вот камер для колёс взяли четыре – по одной запасной на каждыймотоцикл. И правильно сделали: в пути было несколько проколов, мы тогдаразбортировывали колёса, вынимали источник прокола (чаще всего – гвоздь),вставляли в шину новую камеру, собирали, накачивали, ставили колесо на мотоцикл– и ехали дальше. А заклейками камер занимались уже на стоянке.
Здесь же, в кемпинге, долго смеялись над однимгоре-туристом, который не взял с собой ни палатки, ни спальника, ни даже топора– зато на багажнике его «Ковровца» красовался запасной… двигатель!
А другой товарищ для своей «Паннонии» сделал руль,который, как нам показалось, ему в кошмарном сне приснился: выходя из крепленийна верхнем мостике вилки, трубы руля не расходились в стороны, а, наоборот,сходились, перекрещивались (!!!), причём в этом месте они ещё и были сварены(!), и только после этого расходились вправо и влево, заканчиваясь рукоятками.Поговорить с хозяином этого чуда не удалось – когда фотографировали, его рядомне было, а потом он уехал.
Кстати, о рулях. В заводском исполнении рулибольшинства мотоциклов – низкие и узкие. Мотоциклисты давно уже нашли выход –вместо стандартных ставят рули повыше и пошире, иногда – с перемычкой, как наспортивных мотоциклах. У нас стоят такие же. Но ведь нет предела желаниювыпендриться – мы встречали рули столь высокие, что когда сидишь в седле идержишься за рукоятки, то кисти рук оказываются выше плеч! Не представляю, какс такими ездят – на наш взгляд, это жутко неудобно. Зато эффектно – всеоглядываются. На такую-то дурь…
С одним владельцем «суперруля» поговорить удалось.Толя сварганил себе нечто, больше всего напоминающее рукоятки тачки, и уверял,что это – класс! Не знаю, убедили мы его или нет, но Катя сказала правильно:
- Поставь нормальный руль, у которого ручки торчатв стороны, а не назад! Ведь не дай бог во что врежешься – эти «рога» тебя самымнастоящим образом забодают! И будешь самым счастливым человеком на Земле, еслиэскулапы смогут запихнуть обратно в живот все твои кишки.
К счастью, встречались и туристы, о которых можнобыло с полным правом говорить – профи. Мы с радостью узнали, что владельцы двух«Яв» - Вова Алексеев и Феликс Мамин – являются авторами статей о мототуризме,опубликованных в прошлом году в журнале «За рулём». Мы нашли немало тем дляразговоров, показали, что и как доделали и переделали на своих мотоциклах, они– на своих. Парни долго не могли понять, зачем к перьям передних вилоксвоих «Явок» мы приделали бугели, похожиена те, которые стоят на мотоциклах для мотобола. Думали, думали – так и недогадались. Тогда мы вчетвером взялись – Наташа и Катя за эти самые бугели,Миша и я – за полки багажника - и такпонесли Катин мотоцикл. Эта доработка не раз выручала нас в горах, когда напути попадался «щебень» размером с голову и больше. Увидев такое, парни ажзааплодировали.
Феликс, будучи инженером-конструктором по частимостов, ферм, перекрытий и прочих пролётных сооружений, на «отлично» оценилнаши багажники – мы не стали ориентироваться на конструкцию Евгения Кустарёва(такие сейчас на каждом третьем мотике можно встретить), а сделали по-своему –сварили полки и «стенки» багажников с использованием не горизонтальных, анаклонных связующих элементов. Отдалённо это напоминало крановые стрелы илижелезнодорожные мосты. В результате получилось и красиво, и прочно. Не раздоводилось наблюдать бедолаг, у которых «кустарёвские» багажники разваливалисьпод минимальной нагрузкой. А наши уже который год держат, и не собираютсяломаться.
Мы с большим интересом осмотрели одноколёсныйприцеп, который для своей «Явы» изготовил Боря Едоков. Помню, три года назад мыбуквально «до дыр» зачитали один из номеров «Чехословацкого мотор-ревю», гдебыл опубликован большой рассказ о прицепе «PAV-40». Надо сказать, у чехов получилась великолепнаяконструкция – красивый и изящный округлый «ящичек» своим передним краемкрепится к мотоциклу через сцепное устройство, напоминающее карданный шарнир, а«хвост» катится по дороге на мотороллерном колесе.
Так вот, Борис сделал по-другому. Кузов прицепа унего, конечно, не такой изящный, зато рама и подвеска колеса, а главное –сцепное устройство куда крепче и надёжнее. Миша весь прицеп облазил со всехсторон, пол-плёнки на него истратил. Пообещал, что и для нас такие же сделает.А то и лучше.
Другие мотоциклисты и наш опыт перенимали – кому-топонравились чехлы для вещей, которые Катя сшила, два парня из Орла захотели насвоих «Ижах» повторить Мишин способустановки указателей поворотов…
По Краснодару мы денёк погуляли, переночевали вкемпинге, после завтрака моторы завели – и вперёд, домой, в столицу.
Почему-то на Красной улице было невообразимоестолпотворение машин. Мы, конечно, могли легко пробираться между ними, новскоре нам это надоело. Свернули направо, на улицу Ворошилова, оттуда – наГоголя. Мишка заявил, что лучше объехать город по окраинам, поэтому, выехав наСеверную улицу, мы свернули не налево, к центру, а направо – по направлению кпосёлку Пашковский. Правда, едва успели переезд на Северной улице проехать,проскочить по Филатова и свернуть на Школьную, как у Миши колесо спустило.Пришлось остановиться прямо на улице итам заниматься ремонтом. Эта улица застроена частными домами, между ними идорогой – довольно просторная полоса земли, засаженная деревьями – что-то вроде«одностороннего» бульвара, вот там-то мы и расположились. В разгар работ к намиз соседнего двора вышел парень – наш ровесник – и поинтересовался, не нужна ликакая помощь. Помощь не требовалась – мы уже сами со всем справились, толькоспросили разрешения руки вымыть. Получили согласие, приглашениемвоспользовались.
После чего по Школьной выскочили на Виноградную,свернули на улицу Жлобы, оттуда – на Российскую и через посёлок Калининовыехали на московскую трассу.
…Фотография, сделанная по дороге – размытый контурруля, спидометра, фары, а впереди – уходящая за горизонт дорога, на ней –мотоциклы. Первой едет Наташа, за ней Катя, третьим номером – Миша. Я замыкалколонну. А снимок сделал так: «Москву» повесил на шею, установил выдержку идиафрагму, объектив настроил на «бесконечность», взвёл затвор и автоспуск.Аппарат после этого сложил, поехал. Когда, на мой взгляд, образовалсяподходящий сюжет, одним движением руки аппарат открыл, другим – нажал на спуск.Пожужжав немного, затвор сработал… И вот перед нами – прекрасный снимок. Правда,пришлось для этого снять с мотоцикла обтекатель. На ближайшей стоянке я вернулего на место.
Снимок Миша пообещал увеличить, а потом копиюотвезти в клуб автомототуристов.
Мы долго перебирали фотокарточки, многиесопровождали комментариями «А помнишь?…», «Эх, а вот тогда…», «А вот здесь Натапросто артистка…». Среди прочих попалась фотография, глядя на которую мы чутьживоты не надорвали: на каком-то большом камне стоят Миша и Катя, изображаясобой шедевр Веры Мухиной. Только у «рабочего» Миши в руке бутылка, а у«колхозницы» Кати – скалка. Наташа и я об этом ничего не знали, потомупотребовали объяснений.
Оказалось, снимок был сделан во время одного извыездов за продуктами, когда мы у моря отдыхали. Ребята уже отоварились впоселковом магазине, Миша крепил к багажнику мотоцикла сумки, когда Катя возлескамеек и урны обнаружила скалку с одной отломанной ручкой.
- Я повертела её в руках, подумала – ни на что несгодится, уже выкинуть хотела. Тут какая-то женщина мимо шла, увидела, чторучка сломана, спросила - не об головули своего благоверного я эту скалку сломала.
- А я как услышал, говорю – подожди, ща классныйснимок сделаем. В тех же кустах пошарил, нашёл бутылку из-под водки, а каменьподходящий на другой стороне дороги обнаружился.
- А кто вас снимал?
- Мужика какого-то попросили. Так он ещё минут пятьхохотал, всё никак не мог нас сфотографировать.
- А здорово получилось!
- Ага, особенно если учесть, что мне еле удалосьудержать скалку за обломок ручки!
- Ничего, Катюша, по крайней мере, теперь знаем,что подарить тебе на день рождения!
Мы просидели допоздна. Чайник пришлось кипятитьтрижды, запас печенья был уничтожен… Но наши альбомы получили новую порциюфотографий, а мы словно ещё раз проехали на Кавказ и обратно.
С балкона мы слышали, как зарокотал мотор, увидели,как ярко вспыхнула фара – и Миша с Катей скрылись в проёме арки, отделяющей нашдвор от улицы.
